Первоочередные цели нации

     В первых числах июня 1969 г. в стенах конгресса США была проведена специальная конференция, посвященная вопросам финансирования «первоочередных целей нации». Начиная с 50-х годов, отмечалось в принятой ею резолюции, министерство обороны исходило из предпо­ложения, что именно США будут инициаторами начала ядерной войны. В соответствии с разработанным в Пентагон с сценарием американские ракеты должны были достигнуть и поразить цели на советской территории раньше, чем советские ракеты ответного удара могли бы подняться в воздух. Однако, с явным раздражением кон­статировалось в резолюции, Пентагон, затратив на реше­ние этой задачи миллиарды и миллиарды долларов, ока­зался так и не способен предложить здесь какие бы то ни было эффективные меры или средства.

     Напрасные упреки. Пентагоновцы совсем не зря просиживали за своими столами, и под «медными касками» уже вызревали кое-какие идеи. Вскоре в их головах оформилась и целая концепция, получившая известность как1 концепция «тактики прикола» советских ракет ответного удара одновременно с нанесением по СССР «первого удара». Ее основная идея заключалась в том, что если удалось бы задержать старт советских ракет на время, необходимое для преодоления американскими МБР рас­стояния, отделяющего их боевые позиции от целей на территории СССР, то советские ракеты ответного удара вообще никогда не смогли бы уже подняться в воздух, так как были бы уничтожены в своих шахтах.

     Для достижения этого предлагалось, чтобы одновре­менно с началом ракетноядерной атаки против СССР зоны расположения советских МБР подверглись воздействию ракетного обстрела с подводных лодок-ракетоносцев. Созданная таким образом огневая завеса и обеспечила бы желаемый эффект «прикола» советских ракет ответного удара вплоть до включения в «игру» основных сил американского стратегического командо­вания.

     Однако для претворения в жизнь подобной тактики потребовалось бы огромное количество ракет подводно­го базирования и, кроме того, для достижения возможно большей внезапности в постановке завесы — выдвижение подводных ракетоносцев в зоны, непосредственно приле­гающие к советским территориальным водам. Но выпол­нение обоих этих условий, особенно передислокации под­водных стратегических сил, само по себе могло бы послу­жить сигналом предупреждения о готовящемся нападе­нии и повлечь со стороны СССР дополнительные меры предосторожности по сохранению своего потенциала от­ветного удара.

     В дальнейшем к этим соображениям, подрывавшим идею «тактики прикола», прибавились и другие. Сущест­венное повышение дальности действия, точности наведе­ния на цель и взрывной мощи боеголовок новых систем стратегического наступательного оружия подводного ба­зирования сделало нежелательным их использование для решения относительно второстепенных задач, а со­вершенствование советских противолодочных средств обнаружения и слежения — фактически невозможным скрытое выдвижение современных огромных ракетонос­цев на передовые рубежи. Наконец, запуск любой балли­стической ракеты, даже при относительно небольших удалениях от намеченной цели, едва ли может реально претендовать на достижение фактора внезапности. И уж тем более, если речь идет о массовом запуске таких ракет.

     Стремление решить все эти противоречивые трудно­сти и было одним из основных, тщательно замалчивае­мых теперь Пентагоном импульсов, которые и положили начало обширной программе США по созданию и раз­вертыванию еще одной системы стратегического оружия—так называемых крылатых ракет всех видов базирования.